Битвы божьих коровок - Страница 49

И все цены здесь были указаны в валюте.

Впрочем, вначале Настя даже не заметила этого, очарованная имперской роскошью интерьера. Ни одной детали в простоте — мрамор, дерево благородных пород, гобеленовые простенки, восхитительные живые цветы на столах: целых четыре вида орхидей (Cattleya, Phalaenopsis, Masde-vallia и обожаемый Настей Papheopedilum).

Именно за столиком с Papheopedilum она и устроилась.

Целая свора вышколенных официантов торжественно преподнесла ей меню — так подносят ключи от сдавшейся без боя крепости. Но сдавшаяся крепость “ШтандартЪ” оказалась ловушкой, стоило только Насте открыть меню.

Самый дешевый напиток с сомнительным названием “Похищение Венеры” стоил шесть баксов! Шесть баксов, поганцы! Проще уж купить набор насадок для пылесоса!.. Но насадками в “Штандарте” Никто не торговал, и после пятиминутного колебания Настя все же взяла “Похищение Венеры”.

Потягивая странную смесь из корицы, ванили и перебродившего апельсинового сока, она попыталась сосредоточиться на последней записи в Кирюшином блокноте. Она не говорила ни о чем, кроме того, что Кирюша (во всяком случае, к концу своих записей) был на грани сумасшествия.

И чего-то боялся.

Вернее — кого-то. Этот кто-то прятался за определением “они”. “Они” — это “…олоса в голове”. Голоса в голове. Спрятаться от которых можно только одним способом — сунуть голову в петлю. Но Кирюша не прятался.

Он прятал. Что?

Прятал свой страх перед надвигающимся безумием? Или что-то другое, более материальное?.. Черт возьми, как можно растянуть двухсотграммовый бокал с ванильным пойлом на полчаса?! Может быть, имеет смысл заказать воду из-под крана? Интересно, они возьмут за это деньги или нет? Теперь она понимает Кирюшу — от этого города, от цен в этом городе действительно с катушек спрыгнешь! Хоть бы Марина не опоздала!..

…Марина не опоздала. Она была на редкость пунктуальной женщиной. Она появилась в зале “Штандарта” ровно в два, и Настя сразу же узнала ее. Просто потому, что кроме самой Насти и официантов с метрдотелем, в ресторане никого не было.

Марина оказалась довольно эффектной брюнеткой с точеной фигурой. Пожалуй, ее можно было назвать даже красивой, если бы не чересчур топорная лепка лица. И вызывающий, чересчур откровенный макияж. В ее возрасте (на вид Марине было лет сорок — сорок пять) не мешало бы несколько умерить пыл. Впрочем, не Насте судить о макияже. Для нее даже слегка подведенные губы до недавнего времени были верхом непристойности.

Брюнетка подошла к столику, энергично отодвинула стул и уселась напротив Насти. В ее движениях было столько скрытой ярости, что Настя поначалу даже струхнула. И только спустя минуту сумела выдавить из себя:

— Вы Марина.

— Да, — брюнетка ощупала глазами лицо Насти и нахмурилась.

— Меня зовут Настя.

— Я предпочитаю более официальный вариант. Анастасия… — Марина приподняла брови.

— …Кирилловна, — подсказала Настя. — Анастасия Кирилловна. Что-нибудь закажете?

— Ничего. Я привыкла, чтобы за меня платили мужчины. А не… — Она вложила в свой взгляд максимум презрения.

— Очень хорошо, — вырвалось у Насти.

Действительно хорошо, потому что если брюнетка захочет плотно пообедать, то Насте может не хватить и посмертного Кирюшиного шестисотдолларового вливания.

— Так о чем вы хотели со мной поговорить, Анастасия Кирилловна?

— Вы обращались в наше агентство…

— В ваше безобразное, бездарное агентство, в вашу шайку шаромыжников, которую уже давно пора лишить лицензии…

— Вы обращались в наше безобразное, бездарное агентство, в нашу шайку шаромыжников… — послушно повторила Настя. — …для того, чтобы решить одну деликатную проблему, не правда ли?

— Эту проблему я уже обсуждала с вашим сотрудником, который оказался последним тупицей и идиотом.

— Наш сотрудник, который оказался последним тупицей и идиотом, уволен.

— Жаль, что вы не позвали меня на процедуру увольнения. Я бы рукоплескала. Поверьте, вряд ли бы нашелся более благодарный зритель! Я заплатила ему сто долларов в качестве аванса, а этот тип так ничего и не сделал!

— Сто долларов?

— Сумма, конечно, небольшая, но принципиальная. Я бы могла судиться с вами…

Где-то Настя уже слышала про небольшие, но принципиальные суммы! Ага, счет за переговоры с Испанией… Город Санкт-Петербург каждый раз поворачивается к Насте самыми разными участками своей обширной болотистой задницы. Теперь его смело можно назвать еще и столицей принципиальных людей. Настя осторожно запустила руку под стол, оттянула штаны, с выражением почтительности на лице отстегнула булавку и принялась рыться в заветном кармашке. Счастье, что сегодня утром она положила туда одну зеленую бумажку. Пять остальных были растыканы по квартире — две за сливным бачком в туалете и три — в Кирюшиных носках…

— Что с вами? — спросила Марина.

— Все в порядке.

Сотенная никак не находилась. И тогда Настя, плюнув на условности, вытащила всю пачку и положила ее перед собой. Лукавая сотенная сразу же нашлась — в створе между двумя замусоленными десятками.

— Вот. Возьмите ваши деньги.

Но Марина даже и не думала прикасаться к долларам. За столом наступила неловкая пауза, и Настя пыталась лихорадочно сообразить, как спасти положение.

— Надеюсь, летний инцидент исчерпан? — Ничего более элегантного в ее голову не взбрело.

— Существует такое понятие, как моральный ущерб. Но…

Только этого не хватало! Шевели мозгами, Настена, шевели мозгами, шэни дэда моутхан!..

— Я бы хотела узнать, как разрешилась… ваша деликатная ситуация?