Битвы божьих коровок - Страница 118

К оглавлению

118

— Мне можно начинать бояться? — Она хотела пошутить, но голос дрогнул, и шутки не получилось.

— Нет. Я скажу, когда будет можно. — Интересно, а он шутит или нет?

Настя недоверчиво хихикнула. А лицо Кирилла № 2 осталось неподвижным.

Неожиданно на втором этаже кажущейся безжизненной дачи зажегся свет. Он возник так внезапно, что Настя даже поежилась.

— Там кто-то есть? — спросила она.

— Наверняка. В таких домах всегда водится всякая нечисть. Не обращайте внимания.

Тропинка, угрюмо подбежав к самому крыльцу, закончилась. Кирилл № 2 поднялся по ступенькам и толкнул дверь. И протянул Насте жесткую руку:

— Прошу.

Только теперь она испугалась по-настоящему. Какой же надо быть дурой, чтобы согласиться поехать с малознакомым человеком в совсем незнакомое место. Где обещанное респектабельное заведение? Где каминный зал в хорошем ресторане? Она совсем не настаивала, но… А этот лес, а эта деревянная дача!.. Если с ней что-нибудь случится…

Если с ней что-нибудь случится, то никто не узнает — это во-первых.

И никто не пожалеет — во-вторых. Потому что ей давно пора гореть в аду за свои дела и делишки. И за снятый лифчик тоже…

— Прошу, — повторил Кирилл.

Далеко она все равно не убежит. Да и Кирилл… Она ездила с ним к черту на рога, и он был угрюмо-мил и не делал ничего предосудительного, хотя, наверное, мог бы… А как он трогательно о ней заботился, когда она надралась в “Морском волке”! Даже снял с нее ботинки. А всего остального не трогал. Да и не стоило везти ее сюда, она бы могла и в городе…

Интересно, что такого она могла сделать в городе? Уж не то ли самое, из-за чего был отправлен в отставку лифчик?..

— Вы идете?

— Иду. — сказала Настя и поднялась по скрипучему крыльцу.

… Дом встретил ее затхлой рассохшейся тишиной. Тишина по углам, тишина на старых, никому не нужных стульях, на перилах лестницы, ведущей на второй этаж. Узенькая полоска света лежала на половицах и указывала направление.

— Наверх, — продублировал указание света Кирилл № 2. Голос его странно изменился, стал жестким и сосредоточенным. И не предвещал ничего хорошего.

Настя подчинилась. А что еще оставалось делать?

— Осторожно, пятая половица снизу приподнята, — сказал Кирилл, когда Настя уже споткнулась и больно ударилась коленом о ступеньку, — Я предупреждал.

— Вы очень галантны, — проглотив слезы, она продолжила движение наверх, которое казалось бесконечным.

На последних трех ступенях Кирилл обогнал ее и широко распахнул дверь на второй этаж.

…Комната была небольшая, но довольно уютная, с яблоками-дичками, разбросанными прямо на полу, со старой горкой из мореного дуба, с соломенным креслом-качалкой, с круглым столом посередине. С низко висящей лампой под абажуром. Со странной печью, больше напоминающей топку, с драпировками, наброшенными на ребра старинных ширм…

И… с Дмитрием Быковым.

Быков сидел на оттоманке в позе лотоса. Глаза его были закрыты, а глотка сама по себе высвистывала полузабытый пошленький мотивчик: “Мальбрук в поход собрался”.

— Я привел ее, — бросил Кирилл, прикрывая дверь за собой.

— Очень хорошо, — обрадовался Быков. И тотчас же раскрыл глаза и расплел ноги. — Привет, о муза!.. Я же говорил, что назначаю вас музой… Кстати, вы никогда не были у Эль-Хамади. Я наводил справки.

Кирилл, все еще остававшийся за спиной у Насти, громко зевнул.

— Как твои уши? — спросил он у Быкова.

— Получше. А вы были правы… Кажется, Анастасия? Вы были правы, мне просто нужно было обратиться к врачу. Знаете, что мне сказали?

— Что? — прошептала Настя.

Быков выгнул губы в ласковой улыбке:

— Воспаление среднего уха. Очень запущенное, а потому протекающее в такой тяжелой форме. Но сейчас, как говорится, все более-менее устаканилось.

— Ну что, ты готов? — совершенно бесцеремонным образом перебил Быкова Кирилл.

— Да.

— Чтобы не было как в прошлый раз. Я плачу тебе не за твои эксперименты. И косяков больше не потерплю. Когда все будет готово?

Быков сложил пальцы обеих рук вместе и посмотрел на Настю. Долгим, не предвещающим ничего хорошего взглядом.

— С музой разговор короткий. Так что не думаю, что вся экзекуция займет больше двух-трех часов. На все остальное… ты сам знаешь. — Быков подмигнул Насте. — Попались, барышня!

— Я жду внизу.

— Ты даже не хочешь посмотреть?

— Ненавижу это зрелище.

— Напрасно, напрасно. — Быков сказал это уже захлопнувшейся двери.

Настя и сумасшедший дизайнер остались одни. Комната поплыла у Насти перед глазами; при этом старинные ширмы оседлали кресло-качалку, яблоки упали в гудящую топку, моментально испеклись там до золотистой корочки — и лопнули. И забрызгали комнату кроваво-красным шипящим соком… Боже мой, почему она до сих пор не в обмороке? Упущение…

— Ну что, попались? — Быков рассмеялся. — А я вот решил уехать из города. Подальше от этой твари… От моей женушки. Ухо ухом, а гаитянские вуду не дремлют… Мало ли… Ну, давайте.

— Что?..

— Раздевайтесь.

Настя с ужасом смотрела на Быкова. До нее все еще плохо доходил смысл его слов.

— Я буду делать новый светильник. А модель, естественно, вы. Он так захотел, Кирилл. Он захотел, чтобы вы стояли в специальной нише и радовали глаз. Ну, не стесняйтесь… Корона с головы не упадет. Максимум два часа, большего от вас не потребуется. А потом Кирилл отвезет вас в город. Так что ничего страшного, моя дорогая…

ЭПИЛОГ

…Все трое стояли у темного кухонного окна. Две минуты назад она попрощалась со всеми. Роскошный “Kawasaki Ninja ZX-7RR” навсегда покидал маленькую конюшню детективного агентства “Валмет”. Вот она подходит к серебристому “БМВ” и садится на пассажирское сиденье. И “БМВ”, покоренный такой сладкой ношей, тихо трогается с места. Нет, против иномарок у ботинок фабрики “Скороход” нет никаких шансов.

118